- По тарифам ОМС нам предлагается тратить на лечение одного больного максимум 20 тыс. руб., но желательно не более 40%, то есть не больше 8 тыс. руб., - говорит замдиректора Онкоцентра имени Н.Н. Блохина РАМН, доктор медицинских наук, профессор Сергей Тюляндин. - За каждый биохимический анализ крови из 10 показателей ОМС обещает перечислять нам 34 руб. 60 коп., притом что даже самые дешевые реагенты для такого анализа стоят не менее 150 рублей. Компьютерная томография по тарифам ОМС - 1,2 тыс. рублей. За такую сумму я не могу ее сделать.

По системе ОМС центру обещают выделить квоты на лечение 4 тыс. больных, тогда как нуждающихся на сегодняшний день - 26 тысяч!

В общественное «Движение против рака» уже сегодня сотнями приходят письма от пациентов, похожие одно на другое. «Я продал квартиру, чтобы купить лекарство «Эрбитукс». Врач отказался выписывать бесплатный рецепт. О том, что мне нужно это лекарство, врач говорил только на словах», - пишет раковый больной Сергей И. из Московской области.

А Валерии У. из Нижегородской области бесплатное лекарство выписали всего один раз - одной упаковкой она превысила сумму лимита на несколько месяцев вперед.

Больным на ранней стадии бесплатные лекарства и вовсе не дают с формулировкой «не положено по диагнозу». «Иными словами, пациентам предлагается подождать, пока болезнь перейдет в более тяжелую стадию», - констатируют в «Движении против рака».

Еще до перехода на ОМС обес­печенность раковых больных современными лекарствами составляла всего 20-25%. Остальных лечили устаревшими препаратами либо вообще ничем не лечили.

Тем, кто хочет лечиться, законодатели - пока в порядке обсуждения - предлагают покупать дополнительные медицинские полисы. Причем не единый полис, как практически во всех развитых странах, а по каждой болезни свой: отдельный по онкологии, другой по гематологии и так далее.

Если покупать один полис, то он на первый взгляд стоит недорого - страховая компания предлагает оформить страховку от рака за 5,5 тыс. в год (если вам меньше 35 лет) и за 9,5 тыс. (если ваш возраст от 35 до 49 лет). Людей более старшего возраста, у которых онкология наиболее вероятна, страховщики страховать не желают. Застраховаться можно минимум на пять лет.

На сегодня «раковые страховки» имеют около 30 тыс. россиян. Согласно прогнозам, в 2015 году их число увеличится в 10 раз, то есть до 300 тысяч. Однако для того, чтобы с полисами оказались все 500 тыс. вновь выявляемых ежегодно раковых больных, застраховаться должно... все население страны. Если же застрахуются только 300 тыс., то лишь одна тысяча из 500 тыс. заболевших сможет получить лечение по страховке.

Да и какое лечение предполагает страховка? Есть препараты полувековой давности за 100 руб., а есть современные за 100 тыс. Врачи сомневаются, что страховые компании разрешат им выписывать дорогие лекарства.

«Отечественные наркотические анальгетики дешевые, но и они тоже недоступны. ВОЗ предписывает трехступенчатую систему назначения, а у нас она десятиступенчатая: вначале выписывают обычные анальгетики, которые не помогают, потом - нестероидные, и когда в конце концов доходят до настоящих наркотических анальгетиков, пациент находится на такой стадии рака, что ему ничего уже не надо», - говорит профессор ФГБУ «Национальный НИИ общественного здоровья» им. Н.А. Семашко Елена Тельнова. В итоге по доступности обезболивающих Россия занимает в Европе 38-е место из 42.

«И что теперь мы имеем после перехода на финансирование ОМС? - констатирует главврач московской городской онкологической больницы №62 Анатолий Махсон. - Когда нас финансировало правительство Москвы, мы больному раком гортани делали операцию за 60 тыс. руб. и за 40 тыс. руб. покупали голосовой протез. Теперь протез он должен покупать за свои деньги. Если денег нет - останется без голоса. А если нужен эндопротез, то он стоит 300 тыс.».

Даже если больной продаст квартиру, чтобы купить себе дорогое импортное лекарство, а не сомнительный российско-китайский лекарственный продукт, то наши  врачи просто не смогут его правильно назначить. «Каждый препарат бьет по конкретной мишени. Чтобы определить эту мишень, надо проводить молекулярное тес­тирование, а у нас в больницах его не проводят. Поэтому порой тратятся сотни тысяч рублей на лекарства - и все бесцельно», - говорит профессор Сергей Тюляндин.

В России на сегодня шансы вылечиться от рака невелики - в течение года у нас погибает каждый третий вновь выявленный раковый больной. Каждый второй умирает в течение пяти лет. С переходом на финансирование из фонда ОМС, извините за каламбур, переход раковых больных в мир иной, надо думать, значительно ускорится.

Анна Александрова
Коллаж: А. Хорошевский